Последние неделю-две во многих российских и зарубежных СМИ появились сообщения,что министр иностранных дел России Сергей Лавров якобы попал в опалу. Причиной опалы,по версии источников,стал срыв саммита в Будапеште между Владимиром Путиным и Дональдом Трампом.
Не слишком важно,как фамилия у министра иностранных дел. Политикой в МИДе не занимаются – только попугайствуют
МИД РФ
Говорят,что Лавров вразговоре сгоссекретарём Марко Рубио якобы повёл себя некорректно,сказав нечто такое,что американцы расценили как неготовность России ккомпромиссам. Из-за этого,мол,саммит исорвался. Владимир Путин,якобы сильно разгневанный,лишил министра своей милости. Этим объясняют,почему Лавров невозглавил российскую делегацию нанескольких международных мероприятиях идаже неучаствовал взаседании Совета безопасности повопросам транспорта,где внезапно (рояль вкустах) обсуждалось втом числе ивозможное возобновление ядерных испытаний.
Что можно сказать наэтот счет? Вцелом,версия,будто Сергей Лавров подвергся какому-то немилосердию состороны Путина,имеет право насуществование— хотя никаких достоверных свидетельств этого нет.
Стоит освежить впамяти предысторию. 15августа вАнкоридже (Аляска) состоялась встреча Путина иТрампа. Саммит планировался изтрех частей: встреча тет-а-тет,затем переговоры врасширенном составе иобед. Однако впоследний момент американцы изменили формат: вместо разговора один наодин состоялась встреча «три натри». Вделегацию США,помимо Трампа,вошли Уиткоф иРубио; кПутину присоединились Лавров иУшаков.
Американская сторона,очевидно,сочла встречу Трампа иПутина сглазу наглаз слишком рискованной,понимая,что Трамп может дойти донеприемлемых для США договоренностей. Основания для этого были иесть. Анкоридж продемонстрировал заметное изменение позиции самого Трампа повопросу Украины: если довстречи онпридерживался относительно проукраинской линии— необходимости перемирия как первого шага курегулированию,— топосле разговора сПутиным Трамп,посути,вышел сроссийской позицией: что перемирие ненужно,нужно сразу договариваться о«долгосрочном мире»,параллельно продолжая военные действия.
Такая внушаемость американского президента явно немогла порадовать его более рациональных сторонников— Марко Рубио впервую очередь. ВГосдепартаменте понимают,что российская позиция после саммита никак неизменилась. Москва по-прежнему требует отУкраины истран Запада огромных уступок: ухода сДонбасса,отказа отвступления вНАТО,предоставления особых статусов русскому языку и«русскому населению»,изменения внутреннего законодательства,отмены санкций,пресловутой «демилитаризации сденацификацией» итак далее— всего того,что давалобы России мощные рычаги для подчинения Украины идостижения стратегических целей Путина.
Поэтому отсутствие желания уамериканской стороны организовывать новые встречи сРоссией вполне объяснимо: разговаривать неочем,если Москва неготова нинакакие уступки.
Тем неменее вскоре после этого состоялся телефонный разговор Трампа иПутина,накотором президенты договорились оновой встрече— уже вБудапеште. После этого началось обсуждение технических вопросов идеталей организации саммита науровне министров— нормальная дипломатическая процедура. Возникает вопрос: чтоже такого сказал Лавров вразговоре сМарко Рубио,что вынудило американцев отменить новую встречу?
Ответ очевиден: ничего,чего американцы раньше неслышали,Лавров несказал. Еще дотелефонного разговора президентов российская сторона направила вВашингтон памятную записку,где излагалось видение итогов анкориджской встречи. Это была утвержденная Путиным позиция,соответствующая тому,что ониего министры озвучивают постоянно.
Логично,что вСША сочли бессмысленным проводить новую встречу: очем говорить второй раз,если после первого ничего неизменилось?
Рубио,использовал разговор сЛавровым,чтобы ещё раз показать Трампу бесперспективность диалога сРоссией исумел убедить американского президента отменить (или хотябы отложить) саммит. Номожноли вэтом обвинять Лаврова?
Лавров делал то,что делал всегда: исполнял задачи,поставленные Путиным,итак,как онэто делал всегда: ровно втех границах,которые устанавливает руководство.
Однако именно это иможет служить неким объяснением версии об«опале». Эта идея— что Лавров якобы виноват всрыве саммита— вполне логично вписывается всистему внутриполитических отношений нароссийском верху. Путин,рассчитывал навстречу сТрампом,чтобы попытаться добиться отнего хотябы символических реверансов. НоТрамп отказался,иперед Путиным встал вопрос— как объяснить это окружению?
Реальная причина— всамой путинской политике: абсолютно негибкой,непредусматривающей компромиссов итребующей ломать интересы других государств через колено. Нообъяснить это вслух вКремле невозможно: Путин никогда неошибается. Следовательно,нужен виновный— пусть им будет Лавров.
Это позволяет рассматривать версию о«путинской обиде» наЛаврова как рабочую. Однако помимо этих сугубо теоретических соображений верифицируемых подтверждений данной версии никем неприводится.
Министр никуда не делся из общественного пространства: дал большое интервью российским СМИ 11ноября,вкотором вполне профессионально прошелся,вчастности,позаявлениям американской стороны овозможном возобновлении ядерных испытаний. Лавров подчеркнул,что американцы сами непонимают,что подразумевают под «возобновлением испытаний»— полноценные ядерные взрывы или лишь тесты носителей.
Сергей Лавров остается министром иностранных дел,руководит МИДом,ислухи оего «опале» явно преувеличены. Более того,сама дискуссия отом,«вопале онили нет»,уходит онспоста или остается,неимеет практического смысла: любой новый министр будет проводить туже политику,что и Лавров,потому что ее проводит Путин.
Если завтра Путин решит прекратить войну сУкраиной и«помириться» сЗападом— как это было до2014 года,— Лавров мгновенно сменит риторику истанет говорить о«новой дружбе». ВРоссии министры— неполитики ссобственной программой,как наЗападе,алишь исполнители воли одного человека.
Вот пример: министра обороны Сергея Шойгу сменил Андрей Белоусов. Измениласьли военная политика России? Нет. Война продолжается втомже виде. Почему отсмены министра иностранных дел стоит ожидать чего-то иного?
Более того,вероятно,станет только хуже. Новый министр,стремясь доказать Путину правильность своего назначения,будет вынужден демонстрировать еще большую лояльность иагрессивность,замещая этим отсутствие дипломатических прорывов. Вполне можно ожидать,что лавровская риторика,все еще остающаяся насравнительно высоком профессиональном уровне,окончательно уступит место медведевско-захаровской сихспецифическим лексиконом.
Итогда,мыещё вспомним Сергея Лаврова— вежливого,воспитанного человека инастоящего дипломата.